Вулфокс. Стихи

[neosamurai]

В мире много страхов - простых, приблудных: про войну, про боль, про пожар, побег.

Чтоб забыть обычные страхи, люди набирают страхов других себе. Вот клыки в ночи, вот капкан под полом, ледяные пальцы, заклятый сад, алый взгляд вампира и вечный голод, да тому подобные чудеса. Рассказать другим про свои кошмары, в праздник Всех Святых черный плащ надеть...

Ты пугаться любишь, ведь правда, парень? Ведь иначе - что бы ты делал здесь?

Я видал тебя на премьере "Крика", на аттракционах второго дня. Ты пришел еще и сюда, смотри-ка! Ладно, покажу все, держись меня. Здесь в ограде дырка, здесь мы пролезем, а забор опять заплела лоза.

Это место - школа Святой Терезы, мэр закрыл ее тридцать лет назад. Просто так закрыл - недостача денег, распихали школьников по другим. Никого не грызли в подвале тени, и никто потом не кричал "беги!". Так бывает: время, долги, финансы, городской совет - еще то ворье!

Что, разочарован? Хотелось сказку?
Потерпи чуть-чуть, и начну ее.

Дом никто не снес и не взял в аренду, только людям в этом - что за беда? Если кто-то хочет себе легенду, значит, надо будет ее создать. И пошли гулять роковые слухи, будто школа проклята и темна, что в библиотеке роятся мухи, будто духи бродят в ее стенах. Если пол провален, стекло разбито - много ль надо страху, минуту, час? "Здесь ходил сошедший с ума учитель, он убил почти весь четвертый класс!". "Я заметил девочку в школьной форме, и она держала в руках ножи!", "Говорят, там трупов вороны кормят"... Сам придумай, сам же и расскажи. Говорили, будто на крыше знаки, будто кровь сочится с окон и рам. Кто-то слышал ночью: ребенок плакал. Кто-то видел зарево до утра.

Что, проходим дальше? Ну ты и смелый... Да, дразню, хе-хе, полюбуйся сам. Никаких страшилок, такое дело, нет клыков, зубов, за углом засад. И ни капли крови на батареях, только грязь, разруха да кирпичи. Все в известке, рушится и стареет, да трясутся стены на каждый чих. От ворот когда-то вела дорога, запылились стекла - протри рукой...

Дом слыхал, как люди шептали "проклят".
Дом поверил людям, что он такой.

И однажды ночью открыл ворота, скинув годы ржавых своих оков. Если школьный двор оказался проклят - время выбрать новых учеников. Время лязга ножниц и треска балок, и шлепков засохших от крови карт. Прошлой ночью слышался вой собаки, и так странно долго горел закат. Окна в зале кто-то закрасил белым, потемнел газон по крутой дуге...

Дом поверил людям - и в этом дело. Каждый сам создатель своих легенд.

Что, смеешься: чушь из придумок чистых? Да, возможно. Холодно? Ты дрожишь. Нынче так бывает: темнеет быстро. Звезды ярко светятся, как ножи. Ох, оговорился, "в ночи", конечно. Что за ересь в голову лезет тут. Что такое, парень? Ты слишком нервный. Кто сказал "уйти"? Кто сказал "убьют"? Ты чего-то бредишь, послушай, братец, и куда-то ломишься, будто бык.

Разве я стоял бы вот здесь, во мраке, если я хотел бы тебя убить?

Разве я бы прятал тесак под курткой? Разве был бы желтым мой правый глаз? Вон на крыше, видишь, видна фигурка, ночь ясна, безоблачна и светла. Гравий мерно крошится под ногами, красным цветом пишет по доскам мел...

Убегает. Вечно все убегают.
А хотел пугаться и был так смел...

Дом поверил - сами себя вините. Нынче в школе хлопотно по ночам. Кто-то снова кровь за собой не вытер, а уже ведь пробил четвертый час. Городским легендам найдут ли судей? Что нельзя убить, то создать легко.

Приходи к нам, если пугаться любишь.
Будешь лучшим нашим учеником.

***
...вот ты был отчаян, как пламя, упрям, как лед,
и конь твой был черен, и плащ (ну конечно) бел.
ты мог бы представить, что кто-то шагнет вперед,
клинок отобьет, что нацелен был в грудь тебе?

потом обернется - и вы на одно лицо.
ты-будущий чуть помоложе, смелей, ясней,
и было б кольцо - вы носили б одно кольцо,
фамильную память давно обреченных дней.

был весел, беспечен полгода тому назад,
не помнил ни мать, ни отца, ни своих кровей;
но - мальчик: у мальчика будут твои глаза,
у девочки твой ироничный разлет бровей.

по конским следам в обрамленьи сухой листвы,
по узким камням, над которыми плачет выпь:
ты-будущий - то, что держало тебя живым,
ты-нынешний - держишь отныне его живым.

не думал о предках, не верил ни в ад, ни в рай,
какая там разница, чья там по жилам кровь?
но - мальчик. а девочка будет ему сестра,
клинок за спиной и штаны на мужской покрой.

он будет отличным и доблестным королём,
кем ты не сумел, не хотел - хотя мог бы - стать,
и ветер солён, и гроза пригибает лён,
а утром очистится небо - и выступать.

что дальше: не важно, крыло ли взрезает синь,
звенят ли мечи, рассекая тугой рассвет,
не важно, что ты был отчаян, умен, красив -
но важен сверкающий отблеск ручья в траве.

ручей, чьи-то теплые руки, виток волос,
ты-будущий смотришь упрямо и морщишь нос,
не то, чтобы судьбы послушались наших слов,
но если весна - ты б хотел умереть весной?

не страшно. возможно - никто не умрет совсем,
в сплетеньи времен, и миров, и знакомых лиц,
по конским следам, по протоптанной полосе,
найди тот единственный след, что искал в пыли.

не важно, как шел ты, но важно - что ты сказал,
упав на колени средь войн, облаков и смут...
у девочки будут, конечно, твои глаза,
у мальчика - меч. тот, который ты дал ему.
***
У дверей растет неразрыв-трава: в город входит страх, кто его позвал? Осень-перелом, время-перекат, палая душа, тихая тоска. Людям страшно спать, нынче кто не встал? Неразрыв-трава в поле у куста. Людям страшно спать, людям страшно жить, неразрыв-траву в книгу заложи. Книга старых притч, да кому нужны? Неразрыв-трава разрывает сны. Бой больших часов и тряпичный кот. Кто придет в мой сон, кто его спасет?

белая сторона монеты

Серые стены, потеки слизи, тяжесть в ногах, за спиной шаги. Здесь ты проводишь от трети жизни, бойся, шугайся, беги, беги. Спи на спине - задыхайся, бейся, спи на боку - пропадай во мгле. Копья заборов, провалы лестниц, в зеркале - пальцев кровавый след.

Есть один способ, и он привычен, с детства любому знаком из нас. (Ни золотой, ни коробку спичек; нет, ничего не возьмешь из сна. Глупый стишок хоть тверди до грыжи, хоть запиши его - толку нет: "Все, что я вижу, во сне я вижу; ты ж - наяву приходи ко мне!". Сон разлетается жгучим пеплом, запорошив приоткрытый рот, жесткою вьюгой глаза залепит...

Знаешь, а можно - наоборот.)

Старый пластмассовый "смит-и-вессон" (папин подарок на восемь лет). Пусть он заклеен и чуть надтреснут, этим оружиям сносу нет. "Кольт", что стреляет комками жвачки, или рогатка - твой верный друг, добрый защитник, партнер, удача, в детстве ее не пускал из рук. То, что попалось вчера в уборке, то, что не выбросил - не сумел. Щит (две дыры), автомат разборный, и деревянный нехитрый меч. В мире защит не бывает лучше, в руку легло - и оно твое, так положи у своей подушки хоть бы игрушечное ружье.

Ты засыпаешь: заснешь, не бойся, все засыпают, не избежать. Папин подарок... мне было восемь... восемь, и семь, и, наверно, пять. Маленький, снова стоишь во мраке. Темный, холодный, огромный дом. Стук деревянной ноги собаки. Лязгают ножницы за углом.

Страх затопляет до самых ребер, страх заставляет рвануться прочь. Лестницы - спины огромных кобр, в окна вливается злая ночь. Быстро бежать тяжелей, сложнее, ноги как камни, в ушах - вода. Лающий смех за спиной рассеян: сдайся, малыш... никогда! - когда? Слушай меня, шанс один из сотни, верный из сотни поддельных грез: остановись, прежде чем догонят. Я не шучу. Говорю всерьез.

Слушай меня, кобуру нащупай, твой "смит-и-вессон" пришел с тобой. Воздух по вязкости сходен с супом, плещется в легких и колет бок. Пусть хоть рогатка в руках - не важно, важен лишь верный прицел и взгляд. Паника пахнет золой и сажей.
Остановись.
Обернись.
Стреляй.

черная сторона монеты

Глупо, глупо шуметь, и трещать, и светить во мрак: доживешь ли таким, ярким, вкусненьким, до утра? Мрак сильнее, а серая шкура теплей иной. Есть другая дорога для тех, кто ходил меж снов.

Если вдруг темный лес, чей-то жгучий голодный вой - не беги, упади, прижмись, стань сухой травой, горстью жухлых опавших листьев, сучком сосны, незаметною нитью от тени и до луны. И никто не затронет ни камушка, ни куста: если лес вокруг, стань сам лесом - и будет так.

Проходи темной улицей: будет оно верней. Здешний дождь разъедает костлявый, белесый снег. Так ты часть темноты, ее лучшая, злая часть: чьи-то крики за дальним углом - ну, пускай кричат. Плоть от плоти дождя, ты невидим, ты черный дух. Если в дом-что-ничей войти - что же, и войду. Кнопку лифта не жать, по ступенькам шагай быстрей. Стены в слизи, далекие отблески фонарей.

Если все же кого-то почувствуешь за спиной - как дыхание, теплый, зловонный, косматый зной, - не беги, ты ни в коем случае не беги, стой, растяпа, не драпай, цыплячьи твои мозги. Нет, не проще катиться клубком по ступеням вниз, нет, не будь идиотом, не драпай, остановись. Ты же помнишь про серую шкуру, про мрака часть? Твоя сила верней пистолета, острей меча. Стисни ужас меж ребер, не мчись, словно мышь на свет.
Обернись.
И в лицо оскалься.
Как зверю - зверь.

ребро

Книга старых притч, быль и чепуха, неразрыв-трава - серая труха. Чей-то знак - клыки, чей-то знак - стрела. Медленно в ночи умолкает плач. Ежится рассвет, тянет мелкий брод. Неразрыв-трава больше не растет.
В этот год.

wolfox